Русская философия
Истоки русской
религиозной историософии
Уже в самых ранних памятниках древнерусской мысли мы находим
идеи и концепции историософского характера. В XI в. Киевский
митрополит Иларион в своем сочинении Слово о законе и благодати
развивает учение о двух эпохах мировой истории: ветхозаветной
эпохе закона и сменяющей ее с появлением христианства эпохе
благодати. Новый этап истории знаменуется несравненно более
высокой степенью духовной свободы человека, но в то же время,
утверждал митрополит, принимая благодать как духовный дар свыше,
личность принимает и нравственную ответственность, которой не
знал древний мир. Христианские ценности требуют немалых усилий
для их утверждения не только в личной, но также в общественной и
государственной жизни. Необходимо, чтобы благочестие сопряжено
было с властью, - писал Иларион, считая, что подобный тип власти
складывается на Руси при князе Владимире. В сочинениях
митрополита Илариона и других религиозных мыслителей Киевской
Руси мы можем видеть уже ясно выраженный идеал Святой Руси,
имевший огромное значение для русского религиозного сознания.
В период формирования и укрепления Московского царства
государственная идея начинает играть все более доминирующую роль
в религиозной историософии. В русском церковном сознании крепнет
представление о том, что историческая роль православного царства
отныне принадлежит русскому государству. Исторически вполне
естественно, что в период кризиса Византийской империи, а затем
и ее падения на Руси возникает взгляд на Московское православное
царство как наследующее историческую миссию Византии. В конце XV
в. и начале I в. подобная установка уже достаточно широко
представлена в древнерусской литературе: Повесть о белом
клобуке, цикл сказаний о Мономаховом венце. Но более
последовательно идея Москвы - третьего Рима была сформулирована
старцем Псковского Елеазарова монастыря Филофеем в его посланиях
(прежде всего, в послании к Василию III). Русское царство, по
Филофею, уже до конца веков, до второго пришествия Христа должно
быть оплотом подлинно вселенного христианства. Необходимо
учитывать, что эсхатологические настроения, всегда игравшие
существенную роль в русском религиозном сознания, в этот
исторический период были особенно сильны: наступление последних
времен и перспектива скорого конца света переживались
исключительно остро. Обращаясь к великому князю, старец писал,
что все христианские царства снизошася в твое едино: яко два
Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быти.
В этой знаменитой формуле Филофея можно видеть еще одно
историческое выражение древнерусского идеала Святой Руси, теперь
уже непосредственно связанного с верой в историческую реальность
подлинно православной государственности. Русский книжник мечтал
не о тысячелетней империи. В его историософской концепции Русь
должна была стать оплотом христианства на финальном, итоговом
этапе мировой истории. В дальнейшем идеал православного царства
постоянно присутствует в русской мысли. Несоответствие же этого
идеала реальной практике социально-государственной жизни станет
источником многих драматических противоречий в религиозном
сознании и в XVII найдет отражение в трагедии русского раскола.